Антикультисты: такие разные, но вместе

За последние несколько лет в моей жизни состоялось несколько продолжительных разговоров с различными антикультистами и сектоборцами. Лично я не ищу такого общения, поскольку считаю споры на тему так называемых «сект» малоэффективными (слово беру в кавычки, поскольку почти всегда оно обозначает не более чем оскорбительный ярлык). Однако, когда мне задают вопросы, я стараюсь на них ответить, даже если вижу, что мотивы задающего в том, чтобы поймать меня на слове. И теперь дерзну на основании моих наблюдений поделить всех этих борцов на несколько условных категорий.

Православные, католические и протестантские антикультисты

Эти люди считают свою религию путем спасения, и это побуждает их бороться со всеми остальными. Как правило, они знают о взглядах своих оппонентов в пересказах авторитетных для них единоверцев или бывших последователей «секты». Слушая собеседника, они исходят из установки ошибочности всех его суждений. При этом такие активисты (как и неокоммунисты в капиталистических странах) комфортно себя чувствуют в роли критика, но теряют комфорт в роли защитника своей веры, когда им задаешь неудобные для них вопросы. Это хорошие нападающие, но посредственные вратари, говоря языком футбола. По политическим взглядам эти люди могут быть даже врагами друг другу. Например, украинские православные активисты могут критиковать Путина и Русскую православную церковь Московского патриархата (РПЦ МП). В России есть множество небольших организаций и групп от десятка до нескольких сот/тысяч человек занимающихся борьбой с сектами с некоторой финансовой и моральной поддержкой РПЦ МП. Они могут выступать единым фронтом в некоторых случаях, но в плане получения финансовой поддержки они скорее конкуренты, чем партнеры.

Работники антисектантских центров

Эти люди, в большинстве своем, просто подрабатывают в таких организациях. Они могут быть атеистами, иудеями, агностиками или неактивными православными и признавать это в личной беседе. Пользуясь этим, они могут начать беседу в Сети под предлогом исследования, требующего задать ряд вопросов верующему определенной конфессии. Сотрудники такого центра действуют в рамках инструкций и методичек, над которыми критически не размышляют. В переписке могут вставлять большие объемы критического материала из методичек, даже не убирая номера параграфов и пунктов (например, скопировали и вставили с 67 по 73 пункт критических обвинений против определенной конфессии). Возможно, таким людям удобно использовать прием «задавить» собеседника объемами своих аргументов, но по содержанию часто там много непроверенной информации, переходящей в открытую ложь, и рассмотрения учений «секты» с позиций церкви, которая считает данные учения сектантскими (т. е. «есть два мнения – моё и неправильное»)

Клубы «бывших жён» и «жертвы»

Среди борцов с т. н. «сектами» есть бывшие члены таких направлений, которые в чем-то разочаровались или поверили критике своих единоверцев. Чем-то мне их опыт и восприятие вещей напоминает отношения ряда людей к своим бывшим парням, девушкам, женам и мужьям, когда чувство обиды на человека побуждает видеть в нем только плохое. К похожей категории можно отнести того, кого я условно назвал «жертвы»: члены семьи, которые не приняли выбор религии своего спутника жизни родителя или ребенка и решили мстить всем его единоверцам. Как правило, эти «пострадавшие» в разговоре производят впечатление властных и конфликтных людей, из тех, кто стукнет кулаком по столу с криком «я сказал, мы будем праздновать Новый год, и меня не волнует твое мнение!». В возникающих разногласиях они не признают открыто наличие своей вины, но могут чувствовать ее. Как и у разведенных людей бывают свои клубы, где можно жаловаться на бывших мужей и экс-жён, так и эти две группы могут искать единомышленников на различных форумах. Антисектантские организации используют таких людей, как живое доказательство опасности взглядов против которых они выступают, но при этом «бывшие сектанты» и «жертвы» культов для них только временные союзники, поскольку эти люди могут быть далеки от согласия с идеологией самих антикультистов.

«Хайпующие»

Иногда антисектантская риторика может быть своего рода «хайпом» (модой), способом поднять свой рейтинг. Для сравнения: некоторые белорусские блогеры начинали с нейтральных тем вроде путешествий, но известность приобрели за счет острых тем вроде критики (или защиты) СССР. Критика сект тоже может быть способом привлечь к себе внимание как публики, так и тех, кто может профинансировать проект. Большинство сектоборческих центров на постоветском пространстве получают финансовую поддержку РПЦ МП и сами, в свою очередь, могут поддержать материально чей-то удачный проект. В отличие от тех, кто просто работает на антикультистские структуры, «хайпующие» могут верить в то, о чем говорят, и тогда деньги для них могут быть второстепенным моментом в сравнении с вниманием, а могут и специально сгущать краски, чтобы спровоцировать волну комментариев.

Воинствующие «безбожники»

Такие люди обычно критикуют все религии, но могут эпизодически «дружить» с господствующими конфессиями против «сект». Так на Западе среди антикультистов преобладают сторонники светского государства и гуманистических ценностей, но они могут встречаться и обмениваться опытом с околоправославными сектоборцами России и Беларуси. «Безбожники» воспринимают религию с точки зрения некой пользы, и видят вред в тех, которые совсем не понимают. По категоричности они могут сравниться с православными активистами.

Подобно тому как редко можно встретить экстравертов или интровертов в чистом виде, мало и людей, которые бы относились к только к одной из вышеперечисленных групп.

Уязвимые места

Ранее я уже писал о некоторых слабых местах сектоборцев и антикультистов. Сейчас хотел бы обратить внимание на некоторые еще.

1. Сравнение «кислого с круглым». Часто в антисектантской риторике идет подмена понятий, вроде «сектанты не защищают Родину, а православные защищают». Когда как историк начинаю им напоминать, что во время Великой Отечественной одна часть православных воевала за СССР и Сталина а другая часть – в различных формированиях пособников Гитлера, вплоть до молебнов о его здравии в некоторых церквях, и всё это и те и другие православные рассматривали как защиту Родины (которую они по-разному ее понимали), то такой аргумент для них может быть неожиданным и даже шокирующим. А всё потому что исходный довод построен на сравнении слишком разных вещей.

2. Неготовность к конструктивному диалогу. Антикультисты не пытаются понять т. н. «сектантов» и о чем-то с ними договориться, а либо переспорить, либо переубедить. Уступая даже самые незначительные позиции своих аргументов, сектоборцы чувствуют себя уязвленными. Если их начать забрасывать встречными вопросами, они теряют интерес к беседе и ничего доказывать не хотят.

3. Преувеличение недостатков. Например, к этой категории относятся заявления о том, что лучше быть преступником или принимать наркотики, чем быть «сектантом». Порой такое раздувание из мухи слона может быть обусловлено отсутствием серьезных проблем. Как в примере выше, можно создать шумиху вокруг религиозного пацифизма, которого придерживаются немногие, и умолчать об участии в терактах сторонников господствующих религий. Или еще пример, если дети кришнаитов не едят мясо, то это они в опасности, а дети алкоголиков, находящихся вне «сект», – это уже другая тема...

4. «Оговорочки по Фрейду». Ретранслируя мифы о безвольных адептах, отдающих свое имущество лидерам «секты», о тотальном контроле над жизнью «сектанта», антикультисты могут порой переносить проблемы своей церкви (или семьи) на церковь, со внутренней жизнью которой они не знакомы. В разных социумах у человека могут отнять квартиру, совратить его ребенка, контролировать его повседневную жизнь – та же армия, к примеру может подпасть под критерии секты с т. зр. сектоборцев, даже если это контрактная армия.

5. Использование информации вырванной из контекста. И не только в плане искажения цитат. Например, бунтующие подростки могут быть некоторое время в состоянии эйфории от разрыва с родительскими правилами («наконец-то я могу напиваться!») да и в принципе многие из тех, кто порвал с какой-то религией, могут на первом этапе испытывать энтузиазм. Потом это чувство проходит и может смениться осознанием своей неправоты и ошибочности решения порвать с прошлым. К примеру те же самые подростки понимают, что надо еще и самим решать много проблем, в том числе вызванных их новыми решениями. Иногда за этим следует возвращение «блудных детей», иногда оно не наступает, т. к. жизнь сложна и возвратиться назад всегда сложнее, чем идти вперед. Но антикультисты делают акцент на этих этапах эйфории бывших «сектантов», вырывая это состояние из контекста дальнейшего развития событий.

6. Отсутствие адекватной альтернативы. Нередко сектоборцы ставят цель вывести конкретного человека из социума, который они считают деструктивным. И это необязательно религиозная организация, это может быть компания сетевого маркетинга. После того, как человека оттуда извлекли, его дальнейшая участь антикультистов не интересует. Если этот человек начнет пить или станет преступником, то в роли «стрелочников» окажутся его бывшие друзья, а не те, кто разрушал его «сектантские» убеждения.

***
Я не использую этот блог для религиозных дебатов. Всё вышеизложенное представляет мои впечатления или, говоря научными терминами "классификацию эмпирически полученных знаний". В интернете есть много ресурсов, посвященных полемике с антикультистами и есть определенные научные исследования на эту тему для любопытных. Эпизодически я пишу здесь на тему религиозных преследований, но надеюсь, что в обозримом будущем новых поводов поднимать эту тему будет меньше :).

Еще подобное в этом блоге: Опальный перевод

И за его пределами: Из истории одного диспута