Малоизвестные факты из русского Православия

Предлагаю читателям блога ознакомиться с обширной цитатой из творчества А. П. Чехова (рубеж 19-20 вв). Этот отрывок свидетельствует о некуоторых малоизвестных фактах из истории Русской Православной церкви. С одной стороны он показывает, что не все священники соответствуют образу анектодного жадного попа, с другой показывают, что не все в Церки времен заката Российской империи держалось на благородном энтузиазме. С моей стороны без комментариев. Я не православный, и судить православных не желаю. Но как историк желаю чтобы было меньше "белых пятен".

Чтобы хоть чем-нибудь сгладить неловкость своего молчания и скрыть борьбу, происходившую в нем, свя­щенник начал принужденно улыбаться, и эта улыбка, долгая, вымученная сквозь пот и краску лица, не вя­завшаяся с неподвижным взглядом серо-голубых глаз, заставила Кунина отвернуться. Ему стало противно.
- Извините, батюшка, мне нужно ехать ... - ска­зал он.
Отец Яков встрепенулся, как сонный человек, кото­рого ударили, и, не переставая улыбаться. начал в сму­щении запахивать полы своей рясы. При всем отвраще­нии к этому человеку Кунину вдруг стало-жаль его, и он захотел смягчить свою жестокость.
- Прошу, батюшка, в другой раз ... - сказал он,­а на прощанье у меня к вам будет просьба ... Тут как­то я вдохновился, знаете, и написал две проповеди ... Отдаю на ваше рассмотрение ... Коли сгодятся, прочтите.
- Хорошо-с ... - сказал отец Яков, покрывая ла­донью лежавшие на столе проповеди Кунина.- Я возь­му-с ...
Постояв немного, помявшись и все еще запахивая ряску, он вдруг перестал принужденно улыбаться и ре­шительно поднял голову.
- Павел Михайлович,- сказал он, видимо стараясь говорить громко и явственно.
- Что прикажете ?
- Я слышал, что вы изволили тово ... рассчитать
своего писаря и ... и ищете теперь нового ...
- Да ... А вы имеете порекомендовать кого-нибудь?
- Я, видите ли ... я ... Не можете ли вы отдать это
должность ... мне? .
- Да разве вы бросаете священство? - изумился Кунин.
- Нет, нет,- быстро проговорил отец Яков, пn му-то бледнея и дрожа всем телом.- Боже меня сохра ни! Ежели сомневаетесь, то не нужно, не нужно. Я Bt'_ это как бы между делом ... чтоб дивиденды свои уве. ­чить ... Не нужно, не беспокойтесь!
- Гм ... дивиденды ... Но ведь я плачу писарю то ко двадцать рублей в месяц!
- Господи, да я и десять взял бы! - прошt ­отец Яков оглядываясь.- И десяти довольно! Вы . изумляетесь, и все изумляются. Жадный поп, а.
158
куда он деньги девает? Я и сам это чувствую, что жадный ... и казню себя, осуждаю ... людям в глаза гля­деть совестно... Вам. Павел Михайлович. я по сове­с'Ги ... при вожу истинного бога в свидетели ...
Отец Яков перевел дух и продолжал:
- Приготовил я вам дорогой целую исповедь, но ... все забыл. не подберу теперь слов. Я получаю в год с прихода сто пятьдесят рублей. и все ... удивляются. куда я эти деньги деваю... Но я вам все по совести объясню ... Сорок рублей в год я за брата Петра в ду­ховное училище взношу. Он там на всем готовом. но бумага и перья мои ...
- Ах. верю, верю! Ну. к чему все это? - замахал рукой Кунин, чувствуя страшную тяжесть от этой от­кровенности гостя и не зная. куда деваться от слезливо­го блеска его г лаз
- Потом-с. я еще в консисторию за место свое не все еще выплатил. За место с меня двести рублей по­ложили, чтоб я по десяти в месяц выплачивал ... Суди­те же теперь. что остается? А ведь, кроме того. я дол­жен выдавать отцу Авраамию, по крайней мере. хоть по три рубля в месяц!
- Какому отцу Авраамию?
- Отцу Авраамию. что до меня в Синькове свя-
щенником был. Его лишили места за ... слабость, а ведь он в Синькове и теперь живет! Куда ему деваться? Кто его кормить станет? Хоть он и стар, но ведь ему и угол. и хлеба, и одежду надо! Не могу я допустить, чтоб он, при своем сане. пошел милостыню просить! Мне ведь грех будет. ежели что! Мне грех! Он ... всем задолжал. а ведь мне грех, что я за него не плачу.
Отец Яков рванулся с места и, безумно глядя на пол, зашагал из угла в угол.
- Боже мой! Боже мой! - забормотал он, то под­нимая руки, то опуская.- Спаси нас, господи. и поми­луй! И зачем было такой сан на себя принимать. еже­ли ты маловер и сил у тебя нет? Нет конца моему отчаянию! Спаси. царица небесная.
- успокойтесь, батюшка! - сказал Кунин.
- Замучил голод, Павел Михайлович! - продол-
жал отец Яков.- Извините великодушно. но нет уже сил моих ... Я знаю, попроси я, поклонись. И всякий
159
поможет, но... не могу! Совестно мне! Как я стану у мужиков просить? Вы служите тут и сами видите ... Какая рука подымется просить у нищего? А просить У кого побогаче, у помещиков, не могу! Гордость! Со­вестно!
Отец Яков махнул рукой и нервно зачесал обеими руками голову.
- Совестно! Боже, как совестно! Не могу, гордец, чтоб люди мою бедность видели. Когда вы меня посе­тили, то ведь чаю вовсе не было, Павел Михайлович! Ни соринки его не было, а недь открыться перед вами гордость помешала! Стыжусь своей одежды, вот этих латок... Риз своих стыжусь, голода... А прилична ли гордость священнику?
Отец Яков останови.\СЯ посреди кабинета и, С.\овно не замечая присутствия Кунина, стал рассуждать с са­мим собой.
- Ну, положим, я снесу и голод, и срам, но ведь у меня, господи, еще попадья есть! Ведь я ее из хоро­шего дома взял! Она белоручка и нежная, привык.\а и к чаю, и к белой булке, и к простыням ... Она у ро­дителей на фортепьянах играла ... Молодая, еще и двад­цати лет нет ... Хочется небось и нарядиться, и поша­лить, и в гости съездить ... А она у меня ... хуже кухар­ки всякой, стыдно на улицу показать. Боже мой, боже мой! Только и утехи у нее, что принесу из гостей яб· лочек или какой кренделечек ...
Отец Яков опять обеими руками зачесал голову.
- И выходит у нас не любовь, а жалость ... Не мо­гу видеть ее без сострадания! И что оно такое, госпо­ди, делается на свете. Такое делается, что если в газе­ты написать, то не поверят люди ... И когда всему это­му конец будет!
- Полноте, батюшка! - почти крикнул Кунин. пу­гаясь его тона.- Зачем так мрачно смотреть на жизнь?
- Извините великодушно, Павел МихаЙлович ... ­забормотал отец Яков, как пьяныЙ.- Извините, все это ... пустое, и вы не обращайте внимания ... А только я себя виню и буду винить ... Буду!
Отец Яков оглянулся и зашептал:
- Как-то рано утром иду я из Синькова в Лучко­во; гляжу, а на берегу стоит какая-то женщина и что­то делает ... Подхожу ближе и глазам своим не верю ...
J60
Ужас! Сидит жена доктора, Ивана Сергеича, и белье полощет ... Докторша, в институте кончила! Значит, чтоб люди не видели, норовила пораньше встать и за версту от деревни уйти ... Неодолимая гордость! Как увидала, что я около нее и бедность ее заметил, покраснела вся ... Я оторопел, испугался, подбежал к ней, хочу помочь ей, а она белье от меня прячет, боится, чтоб я ее рваных сорочек не увидел ...
- Все это как-то даже невероятно ... - сказал Ку­нин, садясь и почти с ужасом глядя на бледное лицо отца Якова.
_ Именно невероятно! Никогда, Павел Михайло­вич, этого не было, чтоб докторши на реке белье поло­скали! Ни в каких странах этого нет! Мне бы, как па­стырю и отцу духовному, не допускать бы ее до этого, но что я могу сделать? Что? Сам же еще норовлю у ее мужа даром лечиться! Верно вы изволили опреде­лить, что все это невероятно! Г лазам не верится! Во время обедни, знаете, выглянешь из алтаря, да как уви­дишь свою публику, голодного Авраамия и попадью, да как вспомнишь про докторшу, как у нее от холодной воды руки посинели, то, верите ли, забудешься и стоишь, как дурак, в бесчувствии, пока пономарь не окликнет ... Ужас!
Отец Яков опять заходил.
_ Господи Иисусе! - замахал он руками.- Святые угодники! И служить даже не могу ... Вы вот про шко­лу мне говорите, а я, как истукан, ничего не понимаю и только об еде думаю... Даже перед престолом ... Впрочем ... что же это я? - спохватился OTe~ Яков.­Вам уезжать нужно. Простите-с, я ведь это так ... изви­ните ...
Кунин молча пожал руку отца Якова, проводил его до передней и, вернувшись в свой кабинет, остановился перед окном. Он видел, как отец Яков вышел из дому, нахлобучил на голову свою широкополую ржавую шляпу и тихо, понурив голову, точно стыдясь своей от­кровенности, пошел по дороге.
«А его лошади не видн6»,- подумал Кунин. Помыслить, что священник все эти дни ходил к не­му пешком, Кунин боялся: до Синькова было семь-во­семь верст, а грязь на дороге стояла невылазная.
161
А. П. Чехов Кошмар //Собр соч в 12 томах. т. 4. М.:Правда, 1985 с. 158-161

См. также
Малавядомыя факты з гісторыі Беларускай Праваслаўнай царквы